Я выросла в семье художников. Всё детство прошло в домах творчества: я приставала к родительским друзьям, училась рисовать, лепить, ткать гобелены. После школы поступила на журфак. Там научили работать с информацией, изучать новые области знаний. Это оказалось жутко полезно в моём деле.

В дизайн одежды я попала случайно. В момент очередного кризиса на тему «где же найти работу, которая бы нравилась», я устроилась продавцом в шоурум Roomchik. Насмотрелась и захотелось самой попробовать что-нибудь сшить для себя.

Я пошла на двухмесячные курсы кройки и шитья. Неожиданно мои первые опусы понравились хозяйке шоурума Жене Островской — и она предложила повесить их на продажу. Купили первую вещь, вторую… моё удивление не знало предела. Так и удивляюсь до сих пор.

Женя, у которой уже был огромный опыт в дизайне одежды, изо всех сил отговаривала меня всерьёз заниматься этим тяжёлым и неблагодарным делом. Я послушала и сделала, как всегда, всё наоборот. С тех пор моя швейная машинка не умолкает. Но Жене я безумно благодарна. И за толчок, и за то, что после её предостережений была готова уже ко всему. А если бы не дизайн, то была бы старой мексиканской певицей ранчеро.

Рабочий день складывается очень по-разному, за что я и люблю свою профессию. Могу проснуться и сразу сесть за машинку. А могу целый день искать ткани по складам, заниматься новыми лекалами или сидеть на производстве. Стараюсь подгадать своё расписание под настроение — тогда и работается в удовольствие. Но обычно процесс начинается сразу после утреннего кофе, а заканчивается, когда голова падает на подушку. Поэтому самым рациональным оказалось работать дома.

Мой «цех» — это комната, в которой я выросла. Теперь там только стол, рейл, швейная машинка, рулоны ткани, ноутбук, колонки и пара растений в горшках. Всё, что надо для работы. Чтобы не захламлять рабочее пространство, остальные материалы хранятся отдельно. Особое место занимает советский манекен, подарок бабушки моей подруги, которая работала в ателье на Кузнецком Мосту. Эта пышная барышня — мой талисман. Здесь я делаю лекала, отшиваю образцы, а некоторые модели до сих пор полностью шью сама.

Я долго боялась выхода на производство. Сама же всё делаешь по наитию, а объяснить другим, не владея терминологией, знаниями о технологических процессах, сложно. Но этот страх пришлось побороть, и сейчас большая часть отшивается на небольшом дружественном производстве в Москве.

Все вещи отшиваются в едином размере, потому что сначала я для простоты придумывала модели, которые садились и на мой 44-й, и на мамин 52-й. Так и повелось.

На свободную и летящую форму обычно вдохновляет ткань: лён, вискоза, сукно, шерсть, хлопок и шёлк. Потрогать, посмотреть, как ложится в складки, проверить стиркой, понять, какая подходит форма, — и вот тогда становится понятно, влюбляюсь или нет. Но это больная тема. Вот так влюбишься в материал, поедешь докупать, а там, как это часто бывает в России, «ты опять взяла последний рулон».

Я совсем не про моду и одеждой не то чтобы очень интересуюсь. Как сапожник без сапог. Боюсь торговых центров и одежду обычно покупаю не по надобности, а по любви. Чаще всего в секонд-хендах, к которым мама привила любовь с детства. Также в моём гардеробе много вещей русских дизайнеров: у них есть характер.

Как раз недавно поняла, что мне необходимо что-то, кроме работы, иначе выгораю. Пошла на спорт и вокал. Спортом поддерживаю спину, которой достаётся от сидения за швейной машинкой. А вокал открыл новую вселенную, в которой бесконечные эмоции и свобода.

Я люблю ткань, работать руками и человека — это три главные составляющие моей марки. Ткань — про тактильность. Работа руками — это любовь, которая вложена в каждую вещь. А без человека вообще никакой одежды бы не было.

Сначала в названии бренда была цифра 8 — моя любимая. Из неё получилось слово «бесконечность», которое сократилось до «конечно». Такое беспрекословное «да», что-то очень хорошее и всему открытое.

Это женщины и мужчины, от 14 до 75 лет. Чаще всего представители творческих профессий: театр, музыка, кино, архитектура. Но не только. Предполагаю, что у меня с каждым из них есть что-то общее, ведь дизайнер вкладывает в свои вещи какой-то уникальный код, а покупатель его считывает. Моя одежда — это желание быть собой, свобода движения и самовыражения, без оглядок на формализм и душные правила. Немного наглости. Вот и мои клиенты разделяют это стремление к свободе, хотят носить её в себе и на себе.

Я работаю одна. Но есть семья, друзья и коллеги, которые часто помогают. Многих мне подарила «Ламбада»: не только постоянных клиентов, но и ребят, которые тоже придумывают одежду, украшения, керамику. Конкуренции нет — каждый делает своё, уникальное. Мы друг друга поддерживаем, делимся информацией по рабочим моментам. Да и просто приятно после долгого рабочего дня зайти в гости, например, к Ане из Mineral Weather и слепить чашку.

«Ламбада» стала моей основной площадкой с самого начала, мы росли параллельно. Не было бы маркета, вполне вероятно, не было бы и «Конечно». Когда я готовлю сезон, замыкаюсь между швейной машинкой, тканями и производством. Начинает казаться, что опять что-то не доработала, что можно было интереснее, что всё не то. А потом прихожу на «Ламбаду» и получаю живой отклик от людей, для которых всё и делается. Это момент истины.

Я задумываюсь о новых линиях внутри бренда, но для начала хочу расширить женский ассортимент. У меня пока мало моделей, потому что придумать хорошую одноразмерную вещь — сложная задача.

Вообще я думала, что занимаюсь женской одеждой, но льняной халат оказался популярным у мужчин, покупают. А мои женские зимние пальто идеально садятся и на парней, я только убрала нагрудную вытачку. Детская коллекция появится, если будут силы и задор. А вот на аксессуары меня уже вряд ли хватит.